Оставляю за кадром подробности сборов, перелетов и, наконец, переезда из аэропорта Майями к месту жительства… Утреннее солнце сквозь жалюзи заставило встать и выйти, чтобы оглядеться и понять, куда его занесло. Это Майями бич, но одно из самых дешёвых, по стоимости жилья, мест в этом очень богатом городе.
Двухэтажный, барачный на вид, дом постройки прошлого века, с балконом во всю его длину, с десятком дверей, выходящих на балкон. И столько же квартир на первом этаже. Вниз по лесенке. Во дворе ещё один такой же дом. В углу двора стиральная машина под навесом, видимо общего пользования. Сетчатые забор и калитка, выход на улицу, мостик через канал или канаву со стоячей водой. Так это все контрастно с привычным в прошлой жизни антуражем.
Ранее, ещё не жаркое утро, на улице пустынно. Где-то недалеко, но пока не видно, какие-то незнакомые звуки. Улица привела к скверу. Маленький скверик, где вместо привычных лиственных деревьев насажены невысокие пальмы. Источник странных звуков оказался на разлапистых ветвях. Там сидела стая попугаев и возбуждённо обсуждала свою жизнь, или сплетничала о людской.
Вот эта картина отпечаталась в памяти, как первое нечто необычное в Америке. Пройдя сквозь скверик, несколько раз увернувшись от попугайских “подарков”, что шлепались тут и там, Леша вышел к оживленной улице, бегущей вдоль океана. Уже наступило время народу двигаться по своим делам. Приметил, что машины все иномарки, как и должно было быть. Зачастили автобусы в обе стороны, не у каждого есть персональное авто.
Неподалеку, метрах в трёхстах приметил огромную вывеску Publix. Что оказалось продовольственным магазином, а также источником жизни и питания. Там же проходил школу по освоению английских названий всех известных и многих неизвестных продуктов. Через какое-то время Леша увидел в магазине плакат, с гордостью сообщавший, что бизнес принадлежит всем работникам. Ну чем не советский колхоз.
Там же, в Publix-е он провел немало времени, осваивая систему мер и цен. Большинство народа сегодня знает, что такое фунты, унции, кварты и т.п. Вывод в свое время был таков, не нужно каждый раз переводить американские меры веса и расстояния в привычные метрические. Нужно просто принять и пользоваться. Но не всякому это удается.
На тему мер вспомнил услышанную недавно шутку:
-До аэропорта далеко?
– Минут двадцать пять.
– ????? … Это как? То есть, пройдет двадцать пять минут и аэропорт вот тут перед нами возникнет?
Так что процесс измерения – дело относительное.
Да, обратно в огромадное сельпо с названием Publix. Впервые увидел на первый взгляд какие-то дурацкие дробные цены, с девятками после точки. Через сколько-то лет, наконец, выяснил, что эта практика имеет под собой некие обоснования, главное из которых носит психологическое свойство покупателя воспринимать эти цены как скидки для “его величества” потребителя. Любит народ, чтоб его дурили.
Первый день в Америке, куча впечатлений, которые через тридцать с лишним лет кажутся смешными и незначительными. Но вспоминать приятно, к тому же в доказательство того, что грозный Альцгеймер не дотянется своей костлявой рукой до Лешиного мозга.
Тут я заметил, что мой визави плавно перешёл от впечатлений первого дня к событиям, наступившим через пять месяцев. Я бы продолжил этот рассказ здесь, но к попугаям оно уже никак не относится.
А ПОСЛЕ ПОПУГАЕВ…
… наступили суровые американские будни, когда надо зарабатывать на хлеб насущный, на машину, на бензин и все остальное, без чего жизни нет. Леша поработал помощником механика в гараже, где ему втюхали весьма шибко подержанную Форд Краун Виктория, которая служила сначала полицейской машиной, а затем и частным такси. А спидометр показывал какую-то сотню тысяч миль пробега, что вероятно было раза в три меньше действительного. Спросили, сколько баксов у тебя есть на машину. Триста, отвечал Леша. О, вот как раз для тебя машинка стоит!
Ну раз такие люди, остался доверчивый Леша в гараже ключи подавать. Месяц выдержал, а однажды по дороге с работы увидел плакатик на витрине кафушки: Help wanted! Заехал, с хозяином понравились друг другу. И ещё четыре месяца Леша осваивал все обязанности, какие только можно там было придумать. И салаты нарезал, и сэндвичи собирал, и кофе-эспрессо научился варить, и столики убирал. И ещё Леша похвастался, что однажды клиент принял его за хозяина, имея в виду возраст и импозантный вид с окладистой бородой.
Но как ни вкусна была работа в кафетерии на два столика, хоть и рядом с самым фешенебельным торговым центром и школой для богатеньких детишек, и домой всякую снедь брать можно, надо было искать нечто серьезное. В Майями серьезных, тем более инженерных, да ещё на заре компьютерного века, работ не существовало. Все знакомые русскоговорящие имигранты-инженеры были счастливы, если удавалось устроиться сантехником в жилой комплекс.
Леша стал перебирать всех бывших друзей-приятелей и вспомнил, что муж его одноклассницы с первого по четвертый класс, уехал пару лет назад в штаты по контракту. Дозвонившись до общих знакомых, Леша добыл нужный телефон… И вуаля! Был приглашен на интервью в инженерную компанию. Дальнейшие двадцать лет пролетели как сказочные трансформации золушки.
Компания заслуживает многих хороших слов за необычность создания, состав служащих и авторитет в своем деле. Леша ещё при встрече говорил обо всем этом называл имена и фамилии. Но я решил, что в моем пересказе имён не будет, может кто-то не любит паблисити. В конце семидесятых годов, в Ленинграде жил-был инженер-изобретатель, кандидат технических наук. Его изобретения не хотели внедрять, поскольку он чурался пытавшихся примазаться к его патентам бюрократов.
Отчасти по этой причине, отчасти из-за “пятой графы”, наш изобретатель с семьёй уехал в штаты. По прилете в Нью Йорке, иммиграционный чиновник, как пальцем в небо, ткнул в точку на карте. Это и стало местом создания компании и местом Лешиной карьеры.
При численности до двухсот человек в начале своей работы, Леша узнал, что почти половина работников это русскоговорящие специалисты, которых создатель собрал со всего света. С одной стороны было здорово, а с другой не очень. Английский приходил медленнее, чем мог бы. Поскольку ранее Леша с этим делом знаком не был, хотя и имел электро- механическое общее высшее образование, первоначальная работа инженером-наладчиком с выездами на об’екты не задалась…
Но в это время наступала эпоха компьютеров, что и определило дальнейший Лешин путь. Став специалистом в разработке и поддержке человеко-машинного интерфейса, он участвовал во многих проектах, освоив премудрости дизайна. Через несколько лет Лёшу позвали в группу маркетинга, где он стал единственным инженером. Лешин друг и земляк по прежней, совковой жизни, был руководителем этой группы. А после ухода того на пенсию, Леша стал менеджером. И оставался им до выхода на пенсию и от’езда в Канаду.
Я попытался сжато изложить Лешину жизнь за последние лет двадцать. Удалось ли, судить читателю. Если бы я дословно использовал последнее письмо друга, это был бы не рассказ, а приключенческий многостраничный роман.